Введение

Для понимания творчества В. Кандинского, одного из крупнейших художников XX века, несомненный интерес представляет период его художественно-педагогической деятельности в Германии. О В. Кандинском много написано как о художнике, теоретике искусства, учёном-исследователе, но гораздо меньше как о педагоге. Вместе с тем непосредственно с педагогической работой было связано около пятнадцати лет его жизни, двенадцать из которых было посвящено Баухаузу. И именно этот период научно-художественной деятельности является завершающим звеном в формировании теоретических взглядов художника и позволяет судить о его теории искусства в целом. Ведь собственно в Баухаузе В. Кандинскому в полной мере удаётся реализовать свой педагогический потенциал, на практике в учебном процессе применить основные принципы своей теории искусства и, в частности, идеи программ ИНХУКа и ГАХН, разработанных им в России. Будущим художникам, студентам Баухауза была адресована и его книга «Точка и линия на плоскости», оказавшаяся не только «логическим продолжением» программной книги «О духовном в искусстве», но своеобразной грамматикой «цвета и формы» для художников-дизайнеров.

Ввиду отсутствия русского перевода этой книги одной из главных задач данного исследования стал перевод¹ и выявление ее места и значения в контексте теоретического наследия художника.

В связи с этим важное место в работе отводится анализу теоретических и практических занятий В. Кандинского со студентами, которые строились им согласно его представлениям о том, как и чему следует учить современных художников. В этих занятиях как в зеркале отразились те мысли которые питали и его собственное творчество, те мучительные вопросы, которые пришлось решать и самому художнику на пути открытия и теоретического обоснования абстрактного метода своей живописи. Поскольку сама специфика педагогической работы способствовала концентрации главных идей его художественной теории, то представлялось необходимым проследить сложение и эволюцию его взглядов, что позволило, с одной стороны, глубже понять значение тех теоретических проблем, которые он выносит на обсуждение в своих семинарских занятиях в Баухаузе, а с другой — выявить основы его художественно-педагогических принципов и методов преподавания.

Наряду с этим одна из важнейших задач данной работы — определить место и роль как теории искусства В. Кандинского, так и его педагогической системы в формировании общей художественно-педагогической концепции Баухауза — одного из первых институтов дизайна в Европе, разрабатывавших главные принципы своей педагогики на основе современных формообразующих тенденций искусства XX века.

Эти поставленные задачи определили саму структуру диссертации: первая глава посвящена сложению и развитию теоретических взглядов художника, вторая — художественно-педагогической деятельности В. Кандинского в контексте истории существования института и деятельности отдельных членов его педагогического коллектива, третья — книге «Точка и линия на плоскости» как теоретической основе художественной педагогики В. Кандинского.

В силу определённых социологических причин отечественное искусствознание обратилось к систематическому изучению творчества В. Кандинского лишь в 1980—1990-е годы. Первыми исследователями его творчества в России стали Д. Сарабьянов, Н. Автономова, В. Турчин, и их исследования в полной мере были использованы автором настоящей работы.

В некотором смысле определённым импульсом к изучению художественного наследия художника послужила первая в России ретроспективная выставка В. Кандинского в Государственной Третьяковкой галереи весной 1989 года, на которой были представлены не только произведения, хранящиеся в отечественных музеях, но работы из музеев Германии, Франции и Америки. Зрители впервые получили возможность увидеть живопись В. Кандинского, рассеянную по музеям всего мира, в полном объёме. Эта выставка дала возможность представить творчество художника в последовательном развитии, позволив проследить таким образом его эволюцию. Конференция, посвящённая памяти художника, собрала воедино многих исследователей и подвела своеобразный итог состоянию изученности творчества В. Кандинского в России.

С полной очевидностью стал вопрос о «возвращении В. Кандинского на родину», поскольку большая часть теоретических работ В. Кандинского оказалась малодоступной из-за отсутствия русских переводов. В первую очередь это касалось статьи В. Кандинского «К вопросу о форме» в альманахе «Синий всадник», его книги «Точка и линия на плоскости», статей периода Баухауза, лекций В. Кандинского в Баухаузе, опубликованных на французском языке, а также более поздних статей французского периода. Появилась необходимость осмыслить творчество художника, в частности, в контексте его научно-художественной деятельности в России, а также в контексте развития всего русского и европейского искусства XX века.

Наряду с материалами конференции² и каталогом первой персональной выставки художника важное значение для данного исследования имели сборники научно-исследовательского института технической эстетики, в которых ещё в 1970-е годы был опубликован ряд статьей, посвященных проблемам художественно-конструкторского, дизайнерского образования, в том числе истории создания и содержанию пропедевтических курсов Баухауза и ВХУТЕМАСа, рассматривалась их роль и трансформация в развитии современного художестве иного образования. Статьи В.Р. Аронова, Л.В. Марц, Л.П. Монаховой, Л.Н. Пажитного, Т.М. Перцевой, Д.В. Сильвестрова, С.О. Хан-Магомедова, большинство из которых в разное время были напечатаны в сборниках ВНИИЭТе, послужили методической основой настоящего исследования.

В работе также были использованы соответствующие разделы книги В.С. Турчина «По лабиринтам авангарда» (Москва, 1993) и книги А.Н. Шукуровой «Архитектура Запада и мир искусства XX века» (Москва, 1990).

Большое значение для диссертации имели архивные материалы ИНХУКа, ГАХН, ВХУТЕМАСа, опубликованные С.О. Хан-Магомедовым, Т.М. Перцевой, Е. Овсянниковой, а также неопубликованные материалы из Российского архива литературы и искусства в Москве. Были привлечены и обширные материалы музея-архива Баухауза, с которыми автор имел возможность ознакомиться в Берлине. В первую очередь это касалось многочисленных учебных работ студентов Баухауза, выполненные под руководством И. Иттена, П. Клее, Л. Мохоль-Надв, Й. Альберса и В. Кандинского.

Важную роль в работе над диссертацией сыграло посещение и анализ двух художественных выставок музея-архива Баухауза: «Пропедевтический курс И. Иттена (Берлин, декабрь1994) и юбилейной выставки В. Гропиуса (Берлин, июнь—август 1998).

Зарубежная литература, посвященная творчеству В. Кандинского, многочисленна и разнообразна. Это и монографические работы и работы, посвященные как отдельным этапам творчества художника, так и отдельным конкретным проблемам. Для данного исследования прежде всего представляли интерес монографические издания первого биографа В. Кандинского В. Громанна (Wassily Kandinsky. Leipzig, 1924; Paris, 1930. Wassily Kandinsky. Leben und Werk. Köln, 1958, 1961), один из первых сборников собрания сочинений В. Кандинского «Эссе об искусстве и художниках» (Wassily Kandinsky: Essay über Kunst und Künstler. Hrsg. v. Max Bill. Stuttgart, 1955; Bern, 1973), под редакцией бывшего ученика В. Кандинского художника и педагога М. Билля, его статья «Кандинский — педагог» в одном из первых сборников о В. Кандинском (Wassily Kandinsky. Paris, 1951) и предисловия к переизданиям книги В. Кандинского «Точка и линия на плоскости» (Wassily Kandinsky. Punkt und Linie zu Fläche. 2. Aufl. München, 1928; 3. Aufl. Bern, 1955).

Для темы исследования важное значение имел, изданный в 1978 г. в Париже курс лекций В. Кандинского (Wassily Kandinsky. Cours du Bauhaus. Hrsg. u. eingel. v. Philippe Sers. Paris, 1978) составленный его учениками, бывшими студентами Баухауза Сузанной и Жаном Лепьен, а также вступительная статья к этому изданию Ф. Сэра, где впервые даётся характеристика художественно-педагогической деятельности В. Кандинского в контексте главных проблем его искусства. В настоящее время немецкий оригинал рукописи лекций В. Кандинского находятся в архиве Геттского исследовательского института в Лос-Анджелесе.

Не менее важное значение для настоящего исследования имели и публикации американского исследователя творчества В. Кандинского в Баухаузе К. Поллинга. В своей книге «Занятия В. Кандинского в Баухаузе» (Clark V. Poling. Kandinsky-Unterricht am Bauhaus. Weingarten, 1982), построенной главным образом на архивных материалах, он впервые систематизировал многочисленные учебные работы студентов Баухауза, выполненные в курсах В. Кандинского «Аналитический рисунок», «Форма и цвет», «Цветоведение», «Свободные живописные классы». Материалы книги «Точка и линия на плоскости» привлекались им лишь отчасти, поскольку это не входило в те задачи, которые он перед собой ставил.

В дальнейшем с небольшими изменениями текст книги К. Поллинга был включён в каталог выставки «Кандинский в России и Баухаузе 1915—1933» (Kandinsky. Russische Zeit und Bauhausjahre 1915—1933. Bauhaus-Archiv. Berlin, 1984), организованной музеем-архивом в Берлине и проходившей в 1984 г. в городах Америки (Нью-Йорк, Атланта), а затем Германии (Берлин, Цюрих).

С методологической точки зрения определённый интерес представляла статья в каталоге директора музея-архива Баухауза П. Ханна «Кандинский как Bauhausmeister», (Peter Hahn. «Herr Kandinsky, ist es wahr». Kandinsky als Bauhausmeister.), а также сборник под его редакцией «Молодые художники в Баухаузе» (Peter Hahn. Junge Maler am Bauhaus. Berlin 1978), посвященный творчеству молодых художников, выпускников Баухауза и проблеме преподавания живописи в Баухаузе — промышленном по своей сути институте.

Как уже говорилось, одним из важных аспектов данного исследования являлось привлечение материала, позволяющего судить о сложении теоретических взглядов В. Кандинского. Этой проблеме посвящено большое количества исследований в основном зарубежных авторов. В первую очередь среди них следует назвать статью К. Гидион-Велькер «Кандинский как теоретик» (C. Giedion-Welker. Kandinsky le théoricien.) в уже упоминавшемся сборнике под редакцией М. Билля (Paris, 1951), книгу Р. Корна «Кандинский и теория абстрактного искусства» (R. Kom. Kandinsky und die Theorie der abstrakten Malerei. Berlin, 1960), докторскую диссертацию Э. Прибе «Страх и абстракция. Функция искусства в художественной теории Кандинского» (E. Priebe. Angst und Abstraktion. Die Funktion der Kunst in der Kunstteorie Kandinskys. Frankfurt а. М., 1986), книгу Ф. Тюрлеманна «Кандинский о Кандинском. Художник как истолкователь собственных произведений» (F. Thürlemann. Kandinsky über Kandinsky: Der Künstler als Interpret eigener Werke. Bern, 1986), раздел книги Д. Валье «Абстрактное искусство» (D. Vallier. L'art abstait. Paris, 1967), посвящённый В. Кандинскому и т. д. В. Кандинский рассматривается здесь прежде всего как один из главных теоретиков абстрактного искусства, для чего привлекается материал мюнхенского периода и в меньшей степени материал ИНХУКа, ГАХН и Баухауза, проблема же выявления русских и немецких корней теории искусства В. Кандинского затрагивается лишь отчасти.

В настоящей работе был использован богатый фактологический материал книги американского исследователя творчества В. Кандинского С. Рингбома «Звучащий космос» (S. Ringbom. The Sounding Cosmos. Abo, 1970), а также его статьи «Кандинский и оккультизм» в сборнике «Кандинский и Мюнхен. Встречи и превращения 1896—1914» (S. Ringbom. Kandinsky und Okkulte // Kandinsky und München. Begegnungen und Wandlungen 1896—1914. München, 1982). С. Рингбом, сам будучи теософом, с позиции теософии и антропософии подробно разобрал теоретические основы абстрактного искусства В. Кандинского, в том числе включая и более поздний период его творчества, период Баухауза.

Привлечение к данному исследованию материалов ИНХУКа и ГАХН позволило глубже понять то содержание, которое В. Кандинский вкладывал в понятие новой науки об искусстве, в создании которой он видел одну из главных задач деятельности вначале монументальной секции ИНХУКа, а затем физико-психологического отделения ГАХН, которыми он руководил в России. Намеченные им направления, методы и цели работы стали своеобразной теоретической базой и его собственных последующих занятий в Баухаузе. В книге «Точка и линия на плоскости», с одной стороны, оказались подытожены результаты теоретических и экспериментальных наработок ИНХУКа и ГАХН, а, с другой стороны, в неё вошёл материал, который им был подготовлен самостоятельно. Это касалось, в частности, словаря терминов изобразительного искусства при составлении им регистра основных понятий книги, а также и самого разбора выразительных возможностей и средств первоэлементов графики с учётом этих средств и возможностей в других видах искусств — живописи, скульптуре, архитектуре, литературе, танце и т. д. В предисловии к книге он писал, что рассматривает её непосредственно как первый шаг на пути к созданию новой науки об искусстве. Естественно, что и его педагогическая деятельность в Баухаузе строилась им согласно тех задач и перспектив, которые он определяет для развития этой новой науки. Таким образом возможно говорить, что и своей работе в Баухаузе он стремился придать строгий, аргументированный, научный характер, используя в качестве исходного метод анализа и последующего синтеза, избрав для этого в виде необходимой творческой установки общую, как он считал, для науки и искусства формулу — «интуиция и расчёт».

Зарубежная литература, посвященная истории и принципам художественной педагогики Баухауза также весьма обширна. Это и первый каталог Баухауза, изданный под редакцией В. Гропиуса при участии В. Кандинского в 1923 г. (Staatliches Bauhaus in Weimar 1919—1923. Bauhaus-Verlag. Weimar-München, 1923), где делается попытка обобщить опыт Баухауза и определить дальнейшие теоретические, научные и педагогические направления работы, и переведённая на 8 языков книга М. Дросте «Баухауз 1919—1933» (M. Droste. Das Bauhaus 1919—1933. Bauhaus-Archiv. Köln, 1990), где деятельность института рассматривается подробно в историко-хронологической последовательности, и многочисленные каталоги архивных материалов и выставок музея-архива Баухауза в Берлине.

Значительную часть изданий, посвященных Баухаузу, занимают монографические труды, в которых даётся характеристика и вскрываются особенности художественно педагогических программ и методов ведущих художников-педагогов Баухауза: В. Гропиуса, И. Иттена, Л. Мохоль-Надь, Й. Альберса, П. Клее, О. Шлеммера и т. д., а также их собственные учебные программы, тексты и воспоминания, связанные с Баухаузом.

Настоящее исследование опирается во многом на работу искусствоведа и педагога, специалиста в области теории и истории художественной педагогики К. Райнера «Педагогика Баухауза» изданную в 1982 г. и переизданную в 1994 г. (K. Wick Rainer. Bauhaus-Pädagogik. Köln, 1982, 1994). Этот материал оказался незаменимым как в выявлении роли и места педагогической системы В. Кандинского в контексте общей педагогической концепции Баухауза, так и в раскрытии функциональной, практической значимости педагогических установок В. Кандинского для дальнейшего развития дизайнерского образования в целом.

Продолжительная работа над переводом на русский язык и подготовкой к печати книги В. Кандинского «Точка и линия на плоскости», а также его статей периода Баухауза, тщательный анализ текстов В. Кандинского, чему предшествовал значительный предварительный этап по осмыслению главных проблем творчества художника и трансформации его теоретических взглядов в сложении теории абстрактной живописи, а позже современной теории искусства и науки об искусстве, исследование конкретного учебного процесса — практических заданий и лекционного материала, позволили, на наш взгляд, глубже понять и главные формообразующие принципы и механизмы, грамматику художественного языка собственного искусства В. Кандинского.

Перечисленные материалы и источники, а также стремление к многостороннему подходу в изучении предложенной темы определили и основное содержание данной работы.

Примечания

1. Переводы книги и статей периода Баухауза вошли в первое на русском языке издание теоретических трудов В. Кандинского и в настоящий момент находятся в печати.

2. Основные доклады конференции воной в сборник «Многогранный мир Кандинского». Изд. «Наука». М., 1998.